Детство и ранние годы

Михаил Степанович Ткаченко родился 5 ноября (ст. ст.) 1860 г. в Харькове и крещен в Успенском кафедральном соборе. Отец художника, Степан Васильевич Ткаченко (1813 – ок. 1883) происходил из крепостных крестьян. В 1825 году он был отпущен на волю и причислен к мещанам города Валок Слободско-Украинской губернии [5]. С 1851 г. Степан уже числится «валковским купеческим сыном» при матери – купчихе 3-й гильдии Ульяне Динисьевне Ткаченко [6].
.
Мать художника, Ольга Матвеевна, урожденная Карталова (1834-ок. 1916)[7], происходила из купеческой семьи. Карталовы известны с начала ХVІІ ст. как “белгородские служилые люди», а затем — однодворцы. Начало купеческой династии положил в 1797 году Андриан Егорович Карталов (прадед М.С. Ткаченко), основавший в Харькове завод по производству котлов для винокурения.

Родители М.С. Ткаченко поженились в 1857 году. В семье было 8 детей, сыновья – Михаил, Сергей, Евгений и дочери — Клавдия, Елизавета, Зинаида, Анна, Раиса. Дети были очень дружны, мать воспитывала их в духе умеренной религиозности – все регулярно посещали церковь, соблюдали посты и т.д. Сам глава семьи в 1860-х годах состоял в валковском купечестве, а в 1870-х – стал харьковским купцом 2-й гильдии
.

От кого унаследовал свой талант Михаил Ткаченко? Возможно, от отца, бывшего крепостного крестьянина, которого помещик отпустил на волю, увидев в нем несомненные дарования. От матери же художнику передались здоровая амбициозность, целеустремленность, купеческие хватка и расчет — немаловажные составляющие для достижения успеха и всеобщего признания. Результат такого «сплава» нам известен – Ткаченко добился благосклонности критиков, любви публики, снискал уважение царствующих особ и президентов. Интересный факт — на любительском уровне увлекались рисунком сестры художника. А вот два его родных брата стали военными медиками.
.
Девятнадцатилетний Михаил Ткаченко покинул Харьков в 1879 г., став сперва вольнослушателем, а затем учащимся Императорской академии художеств в Санкт-Петербурге. В ноябре 1887 года он получил диплом со званием классного художника 1-й степени, дающего право на заграничную поездку. К периоду учебы в Академии относится фото живописца, выполненное в мастерской О. Рейзенера.

.

Мои усы их (парижанок) сильно смущают и они не могут относиться к ним равнодушно. …это меня нисколько не трогает, ибо мне не до них

Париж.

После окончания академии Ткаченко выехал в Париж, привлекавшим к себе молодых талантливых художников из разных стран Европы своими музеями, размахом и напряженной художественной жизнью. В то время в Париже появилось много частных студий и мастерских, которые стали называть академиями. Среди них популярными были академии Кормона, Жюльена, Рансона, Сюиса. Ткаченко сразу поступил в академию Кормона, пользовавшуюся успехом у молодых художников за реалистичный рисунок и внимательное изучение натуры. Работа над натурой в студии Кормона способствовала усовершенствованию мастерства художника в жанре бытовом и портретном. Ткаченко создаёт несколько картин жанрового характера и выставляет в Петербурге на академических выставках, среди них — “В мастерской скульптора”, “Мученик охоты”, “Рыболов”. Одна из этих картин, “В мастерской скульптора” (1891), воспроизведена на открытке, выпущенной Гознаком в 1930-е годы.
.
Об этой работе Ткаченко писал матери из Парижа: «Через две недели надеюсь послать в Петербург четыре картины…Третья чисто жанровая, по ней меня окончательно не должны, узнать, изображает внутренность мастерской скульптора, который в позе усердного работника трудится над барельефом из глины…». Позже эта картина была приобретена для Музея Александра III в Петербурге, сейчас – Государственный Русский музей, где она находится и в настоящее время.

Известный искусствовед Ольга Лагутенко [9] отмечала, что картина “В мастерской скульптора” свидетельствует о взлёте мастерства Михаила Ткаченко. Удачно решена композиция: запечатлев только угол мастерской, художник даёт представление об интерьере в целом. Выбранный ракурс позволяет прочувствовать момент творческого, вдохновенного труда, которым всецело поглощён скульптор, сосредоточенный на моделировании формы рельефа. Внутреннее динамичное состояние его души проявлено в изображении через движение тела, естественное, но в то же время сознательно акцентированное автором на диагональной направленности жестов рук, движении бедра, лёгком наклоне торса. В облике скульптора подчёркнут аскетизм и ощущение избранничества, профессиональной преданности Ткаченко мастерски прописывает грубоватую серую ткань рабочего халата и белоснежные манжеты и воротничок блузы под ним.
.
Автор картины словно любуется предметами, наполняющими скромный интерьер: добротны табуреты, надёжен и крепок мольберт, скульптурный античный торс помещён на станке рядом с лёгким рисунком девичьей головки, приколотым к стене, многочисленные этюды работ хозяина мастерской соседствуют с чайником на горелке и заварочником. В работе ощутим тот особый пиетет по отношению к труду художника, который существовал в стенах парижских частных академий, а также в мастерских как великих, так и менее известных мастеров.
.
Чья именно мастерская была изображена Михаилом Ткаченко — неизвестно, из скульпторов его верным другом был Беклемишев [10], с которым он вместе приехал в Париж, а затем Беклемишев познакомил его с другими мастерами.
.
Большое влияние на творческое развитие Ткаченко оказала дружба с талантливым художником-маринистом Николаем Гриценко [11], который постоянно жил в Париже и был учеником и помощником первого живописца Главного морского штаба России Алексея Боголюбова. Творчество Гриценко в маринной живописи ставила его в один ряд с лучшими акварелистами реалистического направления в российском искусстве второй половины ХІХ ст. Работая с Гриценко, выезжая с ним на этюды на северное побережье Франции, Ткаченко увлекся морем и морской батальной живописью. С этого времени море пленило его своей мощью, игрою красок и постоянной изменчивостью, бескрайним водным простором и волнами с клокочущей пеной. Художник работал во многих местах французского побережья, ездил к Средиземному и Черному морям. Ему нравился мотив суровых скалистых берегов, он часто обращался к изображению морского прибоя и могучему ритму морской волны в открытом море. На четырех открытках издательства И. Лапина воспроизведены не самые известные работы М. Ткаченко на морскую тематику «На берегу океана», «Скалы. Океан», «В Средиземном море», «Черное море».
.
В 1904 г. художник выполнял заказ Полтавского земства. Ему предстояло написать большое панно, изображающее характерный пейзаж Полтавщины: село с живописными хатами возле речки Ворсклы и возвышавшимися вдали ветряными мельницами. Собирая этюдный материал для полтавского панно, Ткаченко интересовался сельскими хатами, ветряными мельницами, околицами небольших украинских местечек, их живописной привлекательностью и архитектурным своеобразием. Позже по этим этюдам художник написал серию станковых пейзажей, среди которых «Красная хата», «Лубны», «Желтая хата», «Ветряные мельницы» и др.

По мнению Ольги Лагутенко, в картине «Жёлтая хата» (на открытке – «Желтый дом») мастер использует характерный для него композиционный приём, расположив главную «героиню» в глубине, на втором плане. А на первом плане зрителя встречает просторное подворье, где широко раскинулись ветви сухих стволов, что отбрасывают сетку теней на бордово-горячую землю. Стены дома словно вобрали в себя солнце, их медово-жёлтая и сочно-оранжевая поверхность звучит ещё сильнее по контрасту с холодно-синими рамами окон, с фиолетовым цветом двери. Зелень холма и деревьев слегка охлаждает жар, в сочетании охристо-лиловых и тёмно-зелёных аккордов цвета рождается гармония, выверенная не только ощущением, но законом цветовых соответствий, достигаемых смешением основных и дополнительных цветов. Мастер поверяет «алгеброй гармонию», он работает не только по наитию, но, следуя точности наблюдений, утверждает их знанием законов искусства.
.
И в работе «Красная хата» цветовое решение держится на главном аккорде основного цвета /красного/ и дополнительного /зелёного/. Но никто не посмеет упрекнуть художника в искусственности, ведь мотив он выхватил — живым, ароматным, трепетным — в самой жизни. Лохматые заросли высоких трав, отяжелевшие от листвы деревья, соломенная крыша, что круто вздымается как рукотворная гора — всё служит тому, что бы создать ощущение уединённости и защищённости дома. В красной хате словно олицетворён мир любви, домашнего уюта. И в то же время красные стены просто красивы, декоративны, радуют взор. Хата выступает как конденсатор рассеянного вокруг солнечного света, как цветок среди пышной зелени [12].
.
На картине «Мельницы (Полтава)» ветряные мельницы повёрнуты в профиль, поданы на первом плане. Могучие крылья, кажется, способны разогнать облака, которые плывут так близко над ними, возле них. Ровно и надёжно стелется земля под ними, а стены высвечены тёплыми лучами заходящего солнца. Величавым покоем, ощущением силы и надёжности, а также звучным цветом покоряет этот пейзаж [13].
.
Известная картина «Весна» воспроизведена и на открытке издания Лапина, и на советской, издания киевского «Мистецтва». Оригинальная работа хранится в Харьковском художественном музее под названием «Весна. Хутор» /1907/. Впервые эта работа была представлена на Экспозиции парижского Салона в 1907 году и обратила на себя внимание французских критиков. Так, газета «Nord» писала: «Пейзажист Ткаченко демонстрирует нам виды, почерпнутые из жизни Малороссии. Это его пейзаж, на котором кроны деревьев чётко выделены светом, а на земле видна их резко очерченная тень. Вдали холмы, поросшие лесом, а чуть ближе хаты с красными крышами, с белыми оштукатуренными известью стенами. Па деревянном заборе развешено бельё. Общее впечатление поразительное. У нас есть возможность отдохнуть от серости, насытившись солнцем» [14].
.
На одной из «лапинских» открыток запечатлен пейзаж под названием «В Крыму». Композиционное решение данного живописного произведения найдено в рисунке, сохранившемся в архиве мастера. Этот же мотив присутствует в этюдах «Пейзаж с кипарисами» и «Вечер. Кипарисы» [15].

Возвращение в Харьков, Москалевская, 44

Летом 1914 г. Ткаченко, как обычно, приехал в Украину. Здесь его застала Первая мировая война, не позволившая вернуться в Париж. В 1915 году произведения мастера экспонировались на Третьей выставке Харьковского литературно-художественного кружка, а среди «выдающихся по тону и технике» была отмечена работа «Ясный день. Зима. Харьков» [16].
.
Нередко бывает так, что мы гордимся своими выдающимися земляками, но до обидного мало знаем о памятных местах, связанных с их жизнью и творчеством. Михаил Степанович Ткаченко – не исключение. Известно, что в конце 1870-х – начале 1880-х годов его семья проживала в Харькове, в доме Тарасова (№ 20) на Николаевской улице (сейчас – ул. Короленко)[17]. Последующие адреса проживания менялись, пока в середине 1890-х зять Ольги Матвеевны Ткаченко, Николай Николаевич Васильев, не приобрел дом № 44 по Большой Москалевской улице. Этому дому судилось стать пристанищем не только для матери художника и его сестер, но и для него самого в последние годы жизни. Здание сохранилось до наших дней.

Михаил Степанович был не только талантливым живописцем, но и фотографом. Свой первый фотоаппарат он приобрел ещё в 1888 г. в Париже. Снимал художник много, особенно когда выезжал на этюды. Среди фотографий, хранящихся в фонде М.С. Ткаченко архива Харьковского художественного музея, привлекают внимание несколько сельских видов Украины. На одном из снимков запечатлены живописные харьковские окраины с просматривающейся вдали Преображенской церковью на Москалевке. Сам художник любил бывать в гостях у своей родной тетки и крестной – купчихи Евдокии Матвеевны Петренко (урожденной Карталовой), владевшей на Москалевке шерстомойкой и мыловаренным заводом. На мойке и в её окрестностях Михаил Ткаченко довольно много рисовал карандашом и писал красками (вероятно, и фотографировал). Об этом свидетельствуют дошедшие до нас названия его работ («Этюд домика Петренко», «Речка около Основы») и репродукции рисунков из серии «Окрестности Харькова». Последние были выполнены для Всероссийской сельско-хозяйственной выставки в г. Харькове 1887 г. и помещены в журнале «Всемирная иллюстрация» [18]. Примечательно, что вышеупомянутый снимок впервые, а рисунки харьковских окрестностей повторно, были воспроизведены в приложении к фундаментальной двухтомной работе Д. И. Багалея и Д.П. Миллера «История города Харькова за 250 лет его существования (1655–1905)» и подписаны как «На Основе» и «Виды Основы в конце ХІХ века», соответственно [19]. При этом авторство Ткаченко в обоих случаях не указано.

Кроме этого, в архиве ХХМ музея хранятся фотографии самого М.С. Ткаченко, членов его семьи, снимки мастерской и др. Любопытны три парижские фотографии, сделанные художником на костюмированном вечере в 1894 г. На одной из них он облачен в собственноручно «смастеренный» костюм древнего галла(фото показано справа на первом фото в начале статьи).
.

О личной жизни мастера практически ничего не известно. В своих письмах он обходил эту тему и часто подчеркивал, что всё его время между сном и приемами пищи занимает работа. На шуточные советы родни «остерегаться» парижанок, Ткаченко отвечал: «Мои усы их (парижанок) сильно смущают и они не могут относиться к ним равнодушно. …это меня нисколько не трогает, ибо мне не до них» [20].
.
Женился Ткаченко только в 1909 г., в возрасте 49 лет. Испрашивая благословения матери, он писал из Парижа: «Долго я томился и не решался на этот шаг, но жить бобылем так скучно и так тяжело в особенности в мои годы, что я решился, наконец, это сделать» [21]. Избранницей художника стала 55-ти летняя Викторин Ложье. После свадьбы Викторин приняла православие и имя Ольга, чем расположила к себе русскую свекровь
.
Семейная жизнь М.С. Ткаченко была относительно недолгой, в январе 1916 г. художника не стало. Собственных детей у него не было, и родовую линию продолжили племянники
.
Сестра художника, Клавдия Степановна Васильева (Ткаченко), сохранила его архив и передала в Харьковский художественный музей.

.

Источник: Статьи Романа Соймы. Автор благодарит директора Харьковского художественного музея Мызгину Валентину Васильевну и заведующую отделом украинского и русского искусства XVI-нач. ХХ ст. Денисенко Ольгу Иосифовну. Спасибо за предоставленную возможность поработать с архивом художника.